В жизни всякое бывает...
Когда надоест - скажите. Потому что не люблю напрягать. Хотя, я же не заставляю читать )))
остальным сюда
6
Когда Франко по эскизам молодого кукольника изготовил девять первосортных кукол, вместо заказчика в каморку ворвались полицейские ищейки. Они, увидев развешенные на стене куклы, обрадовано вскрикнули и скрутили руки мастера.
- Ну, каторжная душа, - сказал старший полицейский, - быстро же тебе воля надоела.
- Сеньоры полицейские, что я такого сделал? – взмолился мастер.
- Ты ещё смеешь спрашивать? – вскипел полицейский чин. – Обворовал молодого сеньора Бурцинелло и прикидываешься овцой?
- Но я… Бурцинелло? – прошептал мастер, бледнея.
Теперь он вспомнил кого напоминал тот молодой заказчик. Он как две капли воды походил на своего отца, только пышную бороду не носил.
Тот же судья, что и десять лет назад, осудил Франко на пятнадцать лет каторжных работ. Только в этот раз казне поживиться было нечем.
Перед судом к тюрьме приходил Марио. Он долго выкрикивал имя друга, в надежде, что тот выглянет сквозь решётку. Но Франко не смог дотянуться до крохотного окошка, устроенного под самым потолком камеры. А ответного крика столяр не услышал.
Те пятнадцать лет тянулись нескончаемым кошмаром. Многие товарищи по несчастью умирали от болезней и травм, но Франко и в этот раз выжил. Из своих пятидесяти лет, половину он отдал каторге. Лицо избороздили морщины, а волосы были полностью выбелены сединой. Из лёгких время от времени вырывался сухой кашель, да и постоянно слезившиеся глаза потеряли былую зоркость.
Выйдя на свободу, бывший узник пришёл к своему дому. Он долго не решался входить, справедливо полагая, что сеньора Витторио наверняка уже нет в живых. Ведь и тогда ему было далеко за шестьдесят. Но не век же ему стоять под домом…
Он постучал в дверь управляющего и с покорностью бездомного пса приготовился, что выгонят взашей.
В открывшемся проёме двери появилась сеньорита, которой от силы можно было дать лет двадцать. Она вопросительно посмотрела на Франко и улыбнулась.
- Чем могу служить?
- Простите, многоуважаемая сеньорита, - поклонился мастер. – Когда-то в этой квартире проживал сеньор Витторио, управляющий этим домом.
- Он скончался три года назад, - вздохнула девушка и, глянув на потолок, набожно перекрестилась. – А мама очень больна. Она почти не ходит. Как отец умер, так она и слегла. Так что теперь на меня свалились обязанности управляющего.
Франко опустил голову и вздохнул.
- Я здесь когда-то жил. Давно, пятнадцать лет назад, а до этого ещё десять лет…
- Так вы, наверное, сеньор Франко? – радостно воскликнула девушка.
- Да, - удивлению мастера не было границ.
- Вы меня не помните. Я дочь сеньора Витторио.
- Неужели вы та самая малышка Стефания? – радостно воскликнул Франко. – Боже, да вы стали настоящей красавицей!
- Спасибо, сеньор Франко, - зарделась девушка. – Погодите минутку.
Она скрылась за дверью и вскоре вышла с ключом в руке.
- Вот ключ от вашей комнаты, - протянула она. – Отец говорил, что сеньор Франко обязательно вернётся к нам и наказывал никому кроме вас комнату не сдавать.
Дрожащей рукой Франко принял ключ и со слезами в глазах припал губами к руке Стефании.
- Что вы, сеньор Франко!
- Вы очень добры к старику, - растрогано сказал Франко. – Но я не смогу заплатить вам за комнату. В этот раз у меня нет ни сольдо.
- Пусть вас это не волнует, - строго сказала девушка. – Заплатите, когда сможете.
- Пусть господь хранит вас и вашу семью, - низко поклонился мастер.
- И вас, сеньор Франко.
7
Долгие годы изменили внешность Франко, но не коснулись каморки. Затхлость и сырость пахнули в лицо старика, когда он отворил дверь. На славу поработали пауки. Паутиной обтянуты были не только углы, но и холст с неизменным котелком и огнём, верстак с поржавевшим инструментом и скудная мебель - стул и топчан.
Состарившийся мастер снял с помощью метлы паутину, подмёл пол и расставил в определённом порядке инструмент.
- Ну вот и порядок, - устало сказал он. – Теперь здесь можно жить.
А как жить Франко не мог приложить ум. Он слишком устал, чтобы предаваться пустым мечтаниям.
Вечером пришла Стефания. Она у порога чихнула и поёжилась.
- Ну и сырость, - сказала она. – Нужно вам принести теплое одеяло.
- Не стоит, сеньорита, - отмахнулся Франко. – Может, так скорее господь приберёт мою душу.
- Не нужно так говорить. Живите долго. Вот я вам принесла бутылочку кальвадоса и немного макарон.
- Благослови тебя, господь, милое дитя! В таком случае раздели со мной трапезу.
- Вообще-то я уже поужинала, но с вами за компанию посижу.
Франко ел неторопливо, наслаждаясь каждой макарониной, каждым глотком пьянящего напитка. Стефания сидела на топчане, ибо второго табурета в каморке не было, и с жалостью смотрела на старика, сдерживавшего аппетит.
- Давно я так вкусно не ел и не пил, - признался Франко. – Не устану благодарить сеньориту за доброту к несчастному старику.
Он приподнялся и попытался поклониться, но девушка перехватила его руку и погладила её.
- Вы мне ничем не обязаны. Просто отец столько рассказывал о вас, о ваших чудесных куклах и о том, как несправедливо вас осудили, что… - девушка прикусила губу и отвернулась. – Отца ведь тоже тогда арестовали. Его осудили на год за укрывательство беглого каторжника. Так тогда говорили.
- Но я не был беглым!
- Знаю, сеньор Франко, - успокоила его Стефания. – И все это знали, поэтому и дали всего год.
- Я принёс столько страданий вашей семье, - горестно покачал головой мастер. – Чем я могу искупить свою вину?
- Сеньор Франко, вас никто ни в чём не обвиняет, - твёрдо сказала девушка. – Живите здесь столько, сколько хотите.
И Франко остался жить в каморке. Весь следующий день он размышлял о том, чем ему зарабатывать на жизнь. В неволе он тоже думал об этом и решил, что он никогда не станет делать кукол. Слишком много страданий они ему принесли.
- Может делать стулья, как Марио? – предположил он.
Жив ли старый друг?
Он нашёл его в той же таверне, где они познакомились. Нос Марио стал ещё синее, чем был, но в остальном он не изменился. Так же ходил от столика к столику, в надежде дармовой выпивки. Громко расхваливал своё мастерство и удачливость торговца, но, похоже, его знали здесь неплохо, и наливать вино никто не торопился.
Завидев нового посетителя, Марио бросился к нему, но, не дойдя трёх шагов, остановился.
- Разрази меня гром! – воскликнул он. – Неужто передо мной мой друг сеньор Франко?
- Он самый, - улыбнулся мастер. – Рад видеть, что с вами всё в порядке, сеньор Марио.
- Ещё бы! Вы ведь знаете, что с моими талантами я не пропаду.
- Знаю. К сожалению, о себе я такого сказать не могу.
- Это вы от врождённой скромности, - отмахнулся Марио. – Позвольте вас обнять, мой друг.
Они обнялись и похлопали друг друга по спине.
- А не выпить ли нам по случаю встречи? – предложил Марио, отстраняясь.
- Как когда-то говорил мой друг, сеньор Марио, ничего не имею против, - усмехнулся Франко. – Да только я без единого сольдо.
Марио на секунду помрачнел, потом улыбнулся и махнул рукой.
- Не печальтесь, мой друг, - бодро сказал он. – На этот случай у Марио есть заначка.
8
Друзья до глубокой ночи просидели за разговором, делясь пережитым с момента их последней встречи. Франко больше слушал, чем говорил. Потому что его рассказ свёлся к фразе:
- Каторга, мой друг, разнообразием не балует. С утра до ночи адская работа и кнут тюремщика.
Марио, захмелев, признался, что и он звёзд с неба не хватал. Жил одним днём.
- Если подумать, то и я на каторге был, - сказал он. – Чем моя жизнь лучше вашей?
Франко не согласился.
- Попали бы вы туда, где я был, не задавали бы такой вопрос.
- Может быть вы правы.
Некоторое время они молчали, думая каждый о своём.
- И чем же вы, мой друг, собираетесь зарабатывать на жизнь? – поинтересовался Марио.
- Я как раз к вам за советом шёл, - вспомнил Франко. – Видите ли, я дал себе зарок больше ни одной куклы не делать.
- Почему? У вас же настоящий талант!
- Эти куклы дважды меня на каторгу отправили. Третий раз я не вынесу, - замотал головой мастер.
- Так что же вы станете делать?
- Я подумал, может, и мне изготавливать табуреты да столики. Дело-то нехитрое.
- Как это нехитрое? – обиделся Марио. – Вы думаете, вот так взял и запросто сделал стул?
- Я не хотел вас обидеть, сеньор Марио, - примирительно сказал Франко. – Я…
- Не хотели, а обидели. И ещё за советом ко мне пришли.
- Ну простите старого дурака.
Марио для важности обижено попыхтел и махнул рукой.
- Ладно, - сказал он. – Так что вы хотели от меня услышать – делать ли вам стулья и табуреты? А вы посмотрите на меня и решите, хотите так же преуспевать, как я или нет. При этом учтите, что покупателя надо годами прикармливать. Его надо лелеять, как собственное дитя.
Франко покивал. Тут Марио прав, не так просто продать самый обычный стул. Но, если он будет не обычный. Если этот стул будет таким, что и во дворце не стыдно будет поставить?
В это время с улицы донеслась заунывная мелодия.
- Шарманщик, - пояснил Марио. – Кстати, иной шарманщик до шести сольдо в день зарабатывает. Я знал одного, который меньше, чем с десятью домой не возвращался!
«Шарманка! А ведь это, пожалуй, неплохая мысль!» - подумал мастер. Он помнил, как в родном местечке шарманщик устраивал настоящий концерт. Его голос пробирал до мозга костей. До того жалостливо он пел, что хотелось вывернуть карманы и отдать всю наличность. Люди говорили, что и у него голос неплохой. Бывало, пел он Марысе душещипательные куплеты. После таких песен девушка позволяла себя обнимать и целовать.
- Шарманка это хорошая мысль, - сказал Франко вслух. – Спасибо, мой дорогой друг.
9
Три дня Франко мастерил шарманку. Три дня он не ел и почти не пил. Лицо старика осунулось, обросло щетиной, но глаза сияли радостью. Шарманка выходила у него такой же искусной, как и куклы. Если Бог дал человеку талант мастерить что-то руками, то уж мастер изо всего сделает вещь, от которой глаз не оторвать.
Шарманка Франко была маленьким театром, на сцене которого под музыку танцевали крохотные кукольные человечки. Для верности он изготовил несколько цилиндров с грустными и весёлыми мелодиями. Поиграет жалостливую песню, а потом и распотешит народ. Деньжат и за грусть, и за весёлость дадут. Уж с такой шарманкой он не пропадёт!
Когда Франко закончил работу, он позвал Стефанию, чтобы она первой оценила его работу.
С порога она, едва увидев шарманку, она всплеснула руками:
- Сеньор Франко, вы настоящий мастер! Никогда и ни у кого я не видела подобной шарманки!
Франко понравились слова девушки. Он благодарно улыбнулся и взял шарманку. Едва он крутанул ручку, как из деревянного ящика донеслась трогательная мелодия, а куклы пришли в движение и стали кружить в медленном танце. Франко запел высоким юношеским голосом о своей судьбе, о том, как молодой польский юноша приехал в надежде заработать денег и жениться на прекрасной девушке. Но судьба сыграла с ним злую шутку, подослав богатого негодяя…
Стефания, сидя на стуле, слушала шарманщика, и слёзы неслышно лились по щекам. Когда угасли последние звуки, она ещё некоторое время недвижимо сидела, не в силах ни слово вымолвить, ни подняться.
- Бедный сеньор Франко, - наконец сказала она, растирая по лицу слёзы. – Ведь это вы о себе пели?
- О себе, и о таких несчастных, как я, - ответил мастер. – Вам понравилась моя шарманка?
- Вы настоящий мастер, сеньор Франко, - повторила она свои слова. – Как жаль, что судьба была к вам такой неблагосклонной. Сколько прекрасных кукол вы смогли бы сделать, скольких детей осчастливить…
- Я поклялся больше ни одной куклы не делать. От них мне одна беда.
- Очень жаль, - вздохнула девушка. – Я надеялась, что когда у меня будет малыш, то…
Франко посмотрел на живот девушки.
- О нет, вы не думайте, - рассмеялась Стефания. – Это я о будущем!
- Ну, даст Бог, так вашему малышу я сделаю. У него будет лучшая кукла в мире!
- Спасибо, сеньор Франко, - зарделась девушка. – А пока позвольте вас угостить ужином. У меня сегодня день рождения.
- Вот как? Не знал я, - с сожалением покачал головой Франко. – У меня и подарка для вас нет.
- Ваша песня была мне подарком, - ответила Стефания. – Поверьте, это лучший подарок с тех пор, как не стало отца.
- Бедный сеньор Витторио, - перекрестился Франко. – Жаль, что он не видит какой прекрасной девушкой стала его Стефания. Эх, где моя молодость? – озорно блеснул глазами старик.
Стефания рассмеялась.
- Вы и в свои годы прекрасно выглядите.
- Да где уж, - вздохнул Франко. – Проклятая каторга отобрала и молодость, и здоровье…
Старик пошевелился на топчане, посмотрел на остатки кальвадоса и вздохнул. Чем он разгневал Бога, что тот послал ему такие испытания? Думал, с появлением Пепитто жизнь наконец-то обретёт смысл. Но, видимо, и в этот раз ошибся…
остальным сюда
6
Когда Франко по эскизам молодого кукольника изготовил девять первосортных кукол, вместо заказчика в каморку ворвались полицейские ищейки. Они, увидев развешенные на стене куклы, обрадовано вскрикнули и скрутили руки мастера.
- Ну, каторжная душа, - сказал старший полицейский, - быстро же тебе воля надоела.
- Сеньоры полицейские, что я такого сделал? – взмолился мастер.
- Ты ещё смеешь спрашивать? – вскипел полицейский чин. – Обворовал молодого сеньора Бурцинелло и прикидываешься овцой?
- Но я… Бурцинелло? – прошептал мастер, бледнея.
Теперь он вспомнил кого напоминал тот молодой заказчик. Он как две капли воды походил на своего отца, только пышную бороду не носил.
Тот же судья, что и десять лет назад, осудил Франко на пятнадцать лет каторжных работ. Только в этот раз казне поживиться было нечем.
Перед судом к тюрьме приходил Марио. Он долго выкрикивал имя друга, в надежде, что тот выглянет сквозь решётку. Но Франко не смог дотянуться до крохотного окошка, устроенного под самым потолком камеры. А ответного крика столяр не услышал.
Те пятнадцать лет тянулись нескончаемым кошмаром. Многие товарищи по несчастью умирали от болезней и травм, но Франко и в этот раз выжил. Из своих пятидесяти лет, половину он отдал каторге. Лицо избороздили морщины, а волосы были полностью выбелены сединой. Из лёгких время от времени вырывался сухой кашель, да и постоянно слезившиеся глаза потеряли былую зоркость.
Выйдя на свободу, бывший узник пришёл к своему дому. Он долго не решался входить, справедливо полагая, что сеньора Витторио наверняка уже нет в живых. Ведь и тогда ему было далеко за шестьдесят. Но не век же ему стоять под домом…
Он постучал в дверь управляющего и с покорностью бездомного пса приготовился, что выгонят взашей.
В открывшемся проёме двери появилась сеньорита, которой от силы можно было дать лет двадцать. Она вопросительно посмотрела на Франко и улыбнулась.
- Чем могу служить?
- Простите, многоуважаемая сеньорита, - поклонился мастер. – Когда-то в этой квартире проживал сеньор Витторио, управляющий этим домом.
- Он скончался три года назад, - вздохнула девушка и, глянув на потолок, набожно перекрестилась. – А мама очень больна. Она почти не ходит. Как отец умер, так она и слегла. Так что теперь на меня свалились обязанности управляющего.
Франко опустил голову и вздохнул.
- Я здесь когда-то жил. Давно, пятнадцать лет назад, а до этого ещё десять лет…
- Так вы, наверное, сеньор Франко? – радостно воскликнула девушка.
- Да, - удивлению мастера не было границ.
- Вы меня не помните. Я дочь сеньора Витторио.
- Неужели вы та самая малышка Стефания? – радостно воскликнул Франко. – Боже, да вы стали настоящей красавицей!
- Спасибо, сеньор Франко, - зарделась девушка. – Погодите минутку.
Она скрылась за дверью и вскоре вышла с ключом в руке.
- Вот ключ от вашей комнаты, - протянула она. – Отец говорил, что сеньор Франко обязательно вернётся к нам и наказывал никому кроме вас комнату не сдавать.
Дрожащей рукой Франко принял ключ и со слезами в глазах припал губами к руке Стефании.
- Что вы, сеньор Франко!
- Вы очень добры к старику, - растрогано сказал Франко. – Но я не смогу заплатить вам за комнату. В этот раз у меня нет ни сольдо.
- Пусть вас это не волнует, - строго сказала девушка. – Заплатите, когда сможете.
- Пусть господь хранит вас и вашу семью, - низко поклонился мастер.
- И вас, сеньор Франко.
7
Долгие годы изменили внешность Франко, но не коснулись каморки. Затхлость и сырость пахнули в лицо старика, когда он отворил дверь. На славу поработали пауки. Паутиной обтянуты были не только углы, но и холст с неизменным котелком и огнём, верстак с поржавевшим инструментом и скудная мебель - стул и топчан.
Состарившийся мастер снял с помощью метлы паутину, подмёл пол и расставил в определённом порядке инструмент.
- Ну вот и порядок, - устало сказал он. – Теперь здесь можно жить.
А как жить Франко не мог приложить ум. Он слишком устал, чтобы предаваться пустым мечтаниям.
Вечером пришла Стефания. Она у порога чихнула и поёжилась.
- Ну и сырость, - сказала она. – Нужно вам принести теплое одеяло.
- Не стоит, сеньорита, - отмахнулся Франко. – Может, так скорее господь приберёт мою душу.
- Не нужно так говорить. Живите долго. Вот я вам принесла бутылочку кальвадоса и немного макарон.
- Благослови тебя, господь, милое дитя! В таком случае раздели со мной трапезу.
- Вообще-то я уже поужинала, но с вами за компанию посижу.
Франко ел неторопливо, наслаждаясь каждой макарониной, каждым глотком пьянящего напитка. Стефания сидела на топчане, ибо второго табурета в каморке не было, и с жалостью смотрела на старика, сдерживавшего аппетит.
- Давно я так вкусно не ел и не пил, - признался Франко. – Не устану благодарить сеньориту за доброту к несчастному старику.
Он приподнялся и попытался поклониться, но девушка перехватила его руку и погладила её.
- Вы мне ничем не обязаны. Просто отец столько рассказывал о вас, о ваших чудесных куклах и о том, как несправедливо вас осудили, что… - девушка прикусила губу и отвернулась. – Отца ведь тоже тогда арестовали. Его осудили на год за укрывательство беглого каторжника. Так тогда говорили.
- Но я не был беглым!
- Знаю, сеньор Франко, - успокоила его Стефания. – И все это знали, поэтому и дали всего год.
- Я принёс столько страданий вашей семье, - горестно покачал головой мастер. – Чем я могу искупить свою вину?
- Сеньор Франко, вас никто ни в чём не обвиняет, - твёрдо сказала девушка. – Живите здесь столько, сколько хотите.
И Франко остался жить в каморке. Весь следующий день он размышлял о том, чем ему зарабатывать на жизнь. В неволе он тоже думал об этом и решил, что он никогда не станет делать кукол. Слишком много страданий они ему принесли.
- Может делать стулья, как Марио? – предположил он.
Жив ли старый друг?
Он нашёл его в той же таверне, где они познакомились. Нос Марио стал ещё синее, чем был, но в остальном он не изменился. Так же ходил от столика к столику, в надежде дармовой выпивки. Громко расхваливал своё мастерство и удачливость торговца, но, похоже, его знали здесь неплохо, и наливать вино никто не торопился.
Завидев нового посетителя, Марио бросился к нему, но, не дойдя трёх шагов, остановился.
- Разрази меня гром! – воскликнул он. – Неужто передо мной мой друг сеньор Франко?
- Он самый, - улыбнулся мастер. – Рад видеть, что с вами всё в порядке, сеньор Марио.
- Ещё бы! Вы ведь знаете, что с моими талантами я не пропаду.
- Знаю. К сожалению, о себе я такого сказать не могу.
- Это вы от врождённой скромности, - отмахнулся Марио. – Позвольте вас обнять, мой друг.
Они обнялись и похлопали друг друга по спине.
- А не выпить ли нам по случаю встречи? – предложил Марио, отстраняясь.
- Как когда-то говорил мой друг, сеньор Марио, ничего не имею против, - усмехнулся Франко. – Да только я без единого сольдо.
Марио на секунду помрачнел, потом улыбнулся и махнул рукой.
- Не печальтесь, мой друг, - бодро сказал он. – На этот случай у Марио есть заначка.
8
Друзья до глубокой ночи просидели за разговором, делясь пережитым с момента их последней встречи. Франко больше слушал, чем говорил. Потому что его рассказ свёлся к фразе:
- Каторга, мой друг, разнообразием не балует. С утра до ночи адская работа и кнут тюремщика.
Марио, захмелев, признался, что и он звёзд с неба не хватал. Жил одним днём.
- Если подумать, то и я на каторге был, - сказал он. – Чем моя жизнь лучше вашей?
Франко не согласился.
- Попали бы вы туда, где я был, не задавали бы такой вопрос.
- Может быть вы правы.
Некоторое время они молчали, думая каждый о своём.
- И чем же вы, мой друг, собираетесь зарабатывать на жизнь? – поинтересовался Марио.
- Я как раз к вам за советом шёл, - вспомнил Франко. – Видите ли, я дал себе зарок больше ни одной куклы не делать.
- Почему? У вас же настоящий талант!
- Эти куклы дважды меня на каторгу отправили. Третий раз я не вынесу, - замотал головой мастер.
- Так что же вы станете делать?
- Я подумал, может, и мне изготавливать табуреты да столики. Дело-то нехитрое.
- Как это нехитрое? – обиделся Марио. – Вы думаете, вот так взял и запросто сделал стул?
- Я не хотел вас обидеть, сеньор Марио, - примирительно сказал Франко. – Я…
- Не хотели, а обидели. И ещё за советом ко мне пришли.
- Ну простите старого дурака.
Марио для важности обижено попыхтел и махнул рукой.
- Ладно, - сказал он. – Так что вы хотели от меня услышать – делать ли вам стулья и табуреты? А вы посмотрите на меня и решите, хотите так же преуспевать, как я или нет. При этом учтите, что покупателя надо годами прикармливать. Его надо лелеять, как собственное дитя.
Франко покивал. Тут Марио прав, не так просто продать самый обычный стул. Но, если он будет не обычный. Если этот стул будет таким, что и во дворце не стыдно будет поставить?
В это время с улицы донеслась заунывная мелодия.
- Шарманщик, - пояснил Марио. – Кстати, иной шарманщик до шести сольдо в день зарабатывает. Я знал одного, который меньше, чем с десятью домой не возвращался!
«Шарманка! А ведь это, пожалуй, неплохая мысль!» - подумал мастер. Он помнил, как в родном местечке шарманщик устраивал настоящий концерт. Его голос пробирал до мозга костей. До того жалостливо он пел, что хотелось вывернуть карманы и отдать всю наличность. Люди говорили, что и у него голос неплохой. Бывало, пел он Марысе душещипательные куплеты. После таких песен девушка позволяла себя обнимать и целовать.
- Шарманка это хорошая мысль, - сказал Франко вслух. – Спасибо, мой дорогой друг.
9
Три дня Франко мастерил шарманку. Три дня он не ел и почти не пил. Лицо старика осунулось, обросло щетиной, но глаза сияли радостью. Шарманка выходила у него такой же искусной, как и куклы. Если Бог дал человеку талант мастерить что-то руками, то уж мастер изо всего сделает вещь, от которой глаз не оторвать.
Шарманка Франко была маленьким театром, на сцене которого под музыку танцевали крохотные кукольные человечки. Для верности он изготовил несколько цилиндров с грустными и весёлыми мелодиями. Поиграет жалостливую песню, а потом и распотешит народ. Деньжат и за грусть, и за весёлость дадут. Уж с такой шарманкой он не пропадёт!
Когда Франко закончил работу, он позвал Стефанию, чтобы она первой оценила его работу.
С порога она, едва увидев шарманку, она всплеснула руками:
- Сеньор Франко, вы настоящий мастер! Никогда и ни у кого я не видела подобной шарманки!
Франко понравились слова девушки. Он благодарно улыбнулся и взял шарманку. Едва он крутанул ручку, как из деревянного ящика донеслась трогательная мелодия, а куклы пришли в движение и стали кружить в медленном танце. Франко запел высоким юношеским голосом о своей судьбе, о том, как молодой польский юноша приехал в надежде заработать денег и жениться на прекрасной девушке. Но судьба сыграла с ним злую шутку, подослав богатого негодяя…
Стефания, сидя на стуле, слушала шарманщика, и слёзы неслышно лились по щекам. Когда угасли последние звуки, она ещё некоторое время недвижимо сидела, не в силах ни слово вымолвить, ни подняться.
- Бедный сеньор Франко, - наконец сказала она, растирая по лицу слёзы. – Ведь это вы о себе пели?
- О себе, и о таких несчастных, как я, - ответил мастер. – Вам понравилась моя шарманка?
- Вы настоящий мастер, сеньор Франко, - повторила она свои слова. – Как жаль, что судьба была к вам такой неблагосклонной. Сколько прекрасных кукол вы смогли бы сделать, скольких детей осчастливить…
- Я поклялся больше ни одной куклы не делать. От них мне одна беда.
- Очень жаль, - вздохнула девушка. – Я надеялась, что когда у меня будет малыш, то…
Франко посмотрел на живот девушки.
- О нет, вы не думайте, - рассмеялась Стефания. – Это я о будущем!
- Ну, даст Бог, так вашему малышу я сделаю. У него будет лучшая кукла в мире!
- Спасибо, сеньор Франко, - зарделась девушка. – А пока позвольте вас угостить ужином. У меня сегодня день рождения.
- Вот как? Не знал я, - с сожалением покачал головой Франко. – У меня и подарка для вас нет.
- Ваша песня была мне подарком, - ответила Стефания. – Поверьте, это лучший подарок с тех пор, как не стало отца.
- Бедный сеньор Витторио, - перекрестился Франко. – Жаль, что он не видит какой прекрасной девушкой стала его Стефания. Эх, где моя молодость? – озорно блеснул глазами старик.
Стефания рассмеялась.
- Вы и в свои годы прекрасно выглядите.
- Да где уж, - вздохнул Франко. – Проклятая каторга отобрала и молодость, и здоровье…
Старик пошевелился на топчане, посмотрел на остатки кальвадоса и вздохнул. Чем он разгневал Бога, что тот послал ему такие испытания? Думал, с появлением Пепитто жизнь наконец-то обретёт смысл. Но, видимо, и в этот раз ошибся…
-
-
07.05.2007 в 17:08-
-
07.05.2007 в 17:30Исправил, т.е. дополнил.
-
-
07.05.2007 в 17:36уже прочитала
спасибо!
-
-
07.05.2007 в 18:33-
-
07.05.2007 в 22:08Да, мрачная у Франко жизнь... две каторги=\ Вот уж действительно, за что?..
Ожидаю продолжения
-
-
07.05.2007 в 22:49Сам ожидаю )))))
Наверное, после праздников. Готова только 10 главка, а времени писать нет. Урывками. так что, попозже